ВерховинаТри слова
Захотел бедный парубок жениться. Сколько ни искал, не нашел богатой невесты, так и женился на бедной. Прожили они несколько лет, хлебнули горя да слез.
Рубил бедняк однажды дрова и задумался над своей долей. Загнал топор в дерево, а сам подался счастья по свету искать.
Оставил жену, а того и не знал, что она ждет ребенка.
Пришел бедняк в одно село, нанялся к богачу, год работал, думал что-нибудь выслужить, да так и ушел ни с чем.
Во втором селе тоже к богатому нанялся, только и тут даром год прослужил.
Дошел до города, видит — у какого-то пана во дворе камень о четырех углах лежит. Думает бедняк: «Наймусь, выслужу себе этот камень, может, он мне пригодится».
Заходит к пану, спрашивает:
— Слуга вам не нужен?
— Нужен слуга на один год. А что возьмешь за службу?
— Ничего не возьму, только тот камень, что у вас во дворе лежит.
Пан, ясное дело, согласился.
Служит бедняк год, вот уже и службе срок, а камень взял да и раскололся на четыре части. Совсем загрустил бедняк.
— Вот не везет! Камень и тот не захотел мне достаться.
Собрался и пошел. Долго бродил по белому свету, и забрел как-то в хату к старому деду.
— Добрый вечер, няньо!
— А что ты, сынок, по белому свету ищешь?
— Службу себе ищу.
— Так оставайся у меня, мне слуга нужен. Будешь служить три года за три слова.
Согласился бедняк. Три года прошли, как три часа. Пришло время расчет получать, дед и говорит:
— Ну, сынок! Вот тебе плата за первый год — первое слово: куда бы ни шел, не ходи поперечной дорогой. За второй год — второе слово: не ночуй в том доме, где есть молодая жена. Третье слово за третий год: оставь на утро то, что хочешь сделать вечером.
Дал старик слуге на дорогу денег и ружье с патронами.
— А теперь, сынок, счастливого тебе пути.
Попрощались, собрался бедняк и пошел. Пришел в одно село, спрашивает, есть ли тут не поперечные дороги? Указали ему такие дороги, и пришлось ему темным лесом идти. В пути его и ночь застала, а нигде не видать ни хаты, ни огонька. Вдруг, глядь: оконце светится. Подошел поближе, слышит: человек стонет.
У бедняка ружье заряжено, он и пальнул в воздух. Стоит, слушает, а стона больше не слышно. Пригляделся, видит: сходятся вместе двенадцать человек и промеж собой говорят: мол, не простое то было ружье, что спасло их от верной смерти.
Подошел к ним бедняк, каждому руку подал.
— Уж не ты ли это, брат, стрелял?
— Я.
— Если так, садись с нами, — говорят люди.
Было у них тринадцать коней, навьюченных всяким добром. А называли тех людей по селам щипкарями. Старший щипкарь и говорит:
— Дадимте, братцы, этому человеку одного коня с товаром, и пусть будет этот человек у нас за старшего.
— Остаться я у вас останусь, а старшим пускай тот будет, кто и прежде был.
Утром дальше двинулись, а к вечеру добрались до большого села. Увидели по правую сторону улицы богатый дом, заехали во двор. Старший вошел в хату и видит: сидит на постели старый дед с седыми волосами до плеч, а рядом молодая жена. Щипкарь поклонился:
— Нельзя ли у вас заночевать? С нами дорогие товары, нам где попало приставать нельзя, а вы газда1 надежный, по усадьбе видать, потому к вам и просимся.
— А много ли вас?
— Всех тринадцать.
— Двенадцать приму, а тринадцатого — нет.
— Добре, один-то уж как-нибудь найдет, где заночевать.
Розвьючили коней, заперли товар в амбаре, коней в стойла поставили. Двенадцать легли спать у деда, а бедняк пошел в хату, что напротив. Зашел, видит: тут и жена молодая, и муж молодой, и еще у них двое малых деток. Поздоровался, просится на ночлег.
— Да уж как-нибудь устроитесь, — отвечают ему.
Сели хозяева ужинать и гостя пригласили.
После ужина хозяйка с детьми осталась в хате, а хозяин с гостем пошли спать на оборог. Хозяин сразу уснул, а бедняку не спится. «Дай, — думает, схожу погляжу, как товарищи устроились».
А ночь выдалась темная. Подошел бедняк к дедову дому, заглянул в окно: дед спит на кровати, щипкари — на полу, а молодицы нигде не видать. Перешел к двери, а на крыльце молодица с попом обнимается, идет меж ними разговор, как бы старого деда со света сжить. Порешили они сегодня же деда убить, а вину свалить на щипкарей.
Тут бедняк подкрался к попу, отрезал лоскут от поповой рясы и вернулся на оборог спать.
А как утро настало — плачет, убивается дедова молодица:
— Вот пустила я в хату беду! Задушили щипкари моего мужа!
Дошло до суда. Схватили щипкарей, приволокли под виселицу, чтобы смерти предать. Тут бедняк и объявился:
— Пресветлые судьи! Я этих людей знаю, как себя, это мои товарищи. Нет среди них виноватых, не убивали они газду.
— А чем докажешь свои слова?
— Пусть приведут сюда попа и молодицу.
Привели попа и молодицу, бедняк и говорит:
— Пусть снимут с попа рясу и на стол перед судом положат.
Сняли с попа рясу. Поп только глаза пучит и не думает, что кто-то про их сговор знает. А бедняк взял лоскуток, приложил к рясе:
— Вот, прошу вас, судите сами: тут ли этому лоскутку место?
Рассказал, как все было, у суда глаза и открылись. Щипкарей освободили, а попа и молодицу взяли под стражу. Как там их судили, не наше дело, а мы пойдем за щипкарями.
Пришли они туда, где ночевали, забрали свой товар, старший щипкарь и говорит:
— Вот уже второй раз спасает нас этот человек. Отблагодарим же его, отдадим ему коней и весь товар.
Никто против и слова не сказал. Отдали бедняку и коней и товар, а сами разошлись по своим домам. Бедняк коней и товар распродал, оставил только одного доброго коня с вьюками и поехал в свой город.
Приехал на ночь глядя, попросился на постой к какому-то пану.
— Ночуй, — говорит пан, — как раз есть свободное место и тебе и коню!
Поставил человек коня в стойло, товар запер в кладовой. Поужинал вместе с паном и спрашивает, запирается ли на ночь калитка, а то ему пройтись по городу охота.
— До полночи не запирается, иди, гуляй.
Зарядил он ружье и пошел по городу: гулял-гулял, а все тянет его к своей старой хате. Подошел, заглянул в окно, видит: жена ужин готовит, а за столом сидит парубок, видный из себя, и что-то пишет. Схватился, было, человек за ружье, думал стрелять, да вспомнил третье дедово слово и не спустил курок.
Вернулся на ночлег, лежит, а сердце аж печет ему от злости. Всю ночь не спал и поднялся ни свет, ни заря.
Поутру пришли к нему покупатели смотрят товар. Глядит — и его жена тоже пришла за покупками. Он ей ничего не продает, подождал, пока все разошлись, а она осталась с ним с глазу на глаз.
— Кто вы, любезная, будете, как живете, и замужем вы или сама по себе? — спрашивает у жены.
А жена его была женщина скромная, отвечает ему:
— Был у меня муж, да кто его знает, может, его и живого нет. Поженились мы в бедности, жили трудно, да и оставил он меня, когда я сыном ходила. А теперь вот уже и сын вырос, в школе выучился, такой добрый хлопец и до науки способный.
— Ну, женушка, — говорит тогда этот человек, — ничего я тебе не продам, ведь я твой муж. Иди домой, и я с тобой вместе
— Да полно вам шутить! Чтобы такой пан и был моим мужем?
Обнял ее муж, расцеловал так крепко, как мог.
— Теперь, жена, есть у нас на что жить.
Тут и конец сказке, утопила ее бабка в закваске.
